Дата: Воскресенье, 25.11.2018, 12:02 | Сообщение # 1
Лэрд
Сообщений: 126
"Лорд Джон и братство клинка"
"Lord John and the Brotherhood of the Blade"
В этой книге Диана Гэблдон сплела прядь тайной и общественной жизни лорда Джона - разрушительную семейную тайну, любовный роман с потенциально пагубными последствиями, и войну, которая простирается от Старого Света до Нового.
Джон Грей много раз говорит, что не считает себя религиозным и много раз завидует Джейми, что у него есть вера в лучшую загробную жизнь...
Я не могу припомнить, где Диана говорит о религиозности Джона Грея (до 8-й книги), поэтому я считала, то это само собой подразумевается, так как у них у всех воспитание было одинаково религиозное. Про чувство долга Джона Грея - да! Хоть прямо об этом в книгах не говорится, но из всех поступков, описанных Дианой, видно. И заботливость о Вилли, о семье брата, о матери. О религиозности Джейми Диана много говорит. И Джейми тоже очень заботливый обо всех, зависимых от него.
ЦитатаLizziP___ ()
благодаря девочкам-переводчицам этого сайта. И та и другая книга сейчас регулярно выкладываются...
Я читаю всё и очень благодарна!
Сообщение отредактировалаgal_tsy - Пятница, 30.11.2018, 16:20
Я не могу припомнить, где Диана говорит о религиозности Джона Грея (до 8-й книги),
Я честно тоже не вспомню, где об этом говорилось. Скорее всего в какой-то из новелл о Джоне Грее (я перечитала их все, и они мне очень нравятся, особенно "Братство клинка", кинулась искать и читать его, а так же все, что попутно нашла еще, когда на сайте выкладывали 7 книгу и там была интригующая ссылка на эту новеллу, когда впервые появился Перси Уэнрайт-Бичем, мне было очень интересно понять, что это за герой, и почему его так ненавидит лорд Джон) и, возможно, в 8 книге в ближайших, еще не переведенных главах, где он будет в опасности и размышлять о смерти. Но это его рассуждение встречалось мне явно не один раз.
Джон Грей! О! Да! И Уильяма таким же воспитал! Особенно в 7-й книге, где Вилли уже воюет в британской армии с повстанцами-американцами, несмотря на недостаток продовольствия, потери, огромное количество дезертиров, держится молодцом, несмотря на молодость, причём с огромным чувством собственного достоинства, не последнее место в этом играют мысли о приемном отце, не дай Бог, отец узнает что он повел себя как-то недостойно. Причем Вилли всегда называет Джона Грея отцом, а приёмным отцом редко и по необходимости. Мне еще нравится читать, как Джон Грей наблюдает за Уильямом, когда тот начинает обращать внимание на девушек, ухаживать за ними, то есть определяется как "однозначный" натурал))) Читать приятно о таких мужчинах!
Сообщение отредактировалаgal_tsy - Суббота, 01.12.2018, 08:35
Дата: Воскресенье, 02.12.2018, 00:22 | Сообщение # 31
Лэрд
Сообщений: 126
Глава 3. Питомец-преступник
Добравшись домой, он не мог уснуть и, после того как несколько часов беспокойно проворочался в постели, сбивая ее в комья, встал, разворошил угли, чтобы вернуть огонь, и сел у окна, завернувшись в плед и наблюдая, как падает снег.
Кристаллы льда покрыли стекло, как дымчатое кружево, но Грей едва ли замечал холод. Внутри он пылал. Но в этот раз не от внезапного сполоха похоти, скорее от желания пересечь город, дойти до дома брата, вытащить Хэла с постели и хорошенько врезать ему.
Казалось, он мог понять, почему Хэл никогда не упоминал об этом пари. В результате скандала, что последовал за смертью герцога, Грея сразу же отправили кораблем к дальним родственникам матери в Абердин. Он провел два угрюмых года в этом сером каменном городе и за это время видел брата всего раз.
Когда вернулся в Англию, Хэл уже стал практически незнакомцем и был так поглощен восстановлением полка, что у него не было времени ни на семью, ни на друзей. А затем… ну, затем он сам встретил Гектора, и его мир перевернуся. После этого он все также не уделял внимания никому другому.
Братья снова начали узнавать друг друга, только когда Грей получил офицерский патент в полку брата и обнаружил, что разделяет семейный вкус к солдатской жизни. Очевидно, что Хэл не забыл об этом пари, но поскольку казалось, что оно никогда не разрешится, было ясно, что ему не приходило в голову говорить о нем спустя годы после того, как оно состоялось.
Нет, его раздражало не то, что Хэл никогда не упоминал пари, а то, что брат никогда открыто не говорил ему, что верил в невиновность отца. Грей жил в молчаливом предположении, что это было так, но вопрос никогда не обсуждался между ними, и у случайного наблюдателя могло сложиться совсем иное впечатление от поведения Хэла. Оно было похоже на попытку человека смыть позор и скандал, отвергая в процессе все связанное со своим отцом.
На самом деле, отметил про себя Грей, он считал, что Хэл разделяет его веру в отца лишь потому, что он бы не вынес, будь это иначе. И если быть честным с самим собой, то он вынужден был признать, что если Хэл и не говорил с ним об этом, то это было не только потому, что Хэл избегал обсудения, но и потому, что он сам никогда не поднимал эту тему. Он опасался услышать, что Хэл точно знал о герцоге нечто неприятное, чего сам Грей не знал, но по доброте уберегал Джона от этого знания.
Хотя было приятно открыть истинные чувства Хэла теперь, но чувство облегчения, которое он мог бы испытать от этого открытия, затмевались гневом. И понимание того, что гнев его несправедлив, только заставляло его сердиться еще больше.
И хуже всего было чувство отвращения к себе, ощущение, что он ошибался на счет Хэла, пусть лишь только в мыслях, и гнев от чувства, что его, предав, толкнули на эту несправедливость.
Он встал и начал беспокойно бродить по комнате, не забывая ступать тихо. Комната матери была прямо под ним.
Он не мог даже поговорить об этом с Хэлом, потому что тогда ему пришлось бы признать свои сомнения, которые он предпочитал похоронить, особенно теперь, когда эти сомнения были опровергнуты. Ну, хотя бы его сомнения в отношении Хэла были развеяны. Что же касается отца… какого черта могла означать эта страница из его дневника? Кто ее оставил? И почему матушка сказала Хэлу, что герцог сжег дневник, если очевидно это не так?
Он глянул на пол под ногами, задаваясь вопросом, будет ли это мудро — спуститься вниз и растолкать ее, чтобы расспросить. Но Хэл хотел поговорить с ней наедине; и Грей полагал, что у того есть на это право. И все же, если хоть один из них надеется, что и сейчас сможет от него легко отделаться новыми увертками или простыми уверениями… Он осознал, что сжимает кулаки, и разжал их.
— Вы сильно ошибаетесь, — мягко сказал он и растер ладонь о ногу. — Оба.
Он оставил часы раскрытыми на столе. Сейчас они тихо цокали, и он поднял их, повернув к огню, чтобы увидеть время — пол второго.
Снова положил их рядом с дневником, который также лежал на столе — один из дневников отца. Он взял случайный том в библиотеке и принес его с собой наверх, без какой-либо причины. Просто чувствовал, что ему нужно коснуться его.
Он положил руку на обложку. Грубо выдубленная кожа с вшитыми листами. Такой же, как все остальные дневники герцога, сделанные так, чтобы выдержать путешествия и превратности кампаний.
«Смотрел сегодня перед восходом, как падали Персеиды[Персеи́ды — метеорный поток, ежегодно появляющийся в августе со стороны созвездия Персея. Образуется в результате прохождения Земли через шлейф пылевых частиц, выпущенных кометой Свифта — Таттла. Мельчайшие частицы, размером с песчинку, сгорают в земной атмосфере, образуя «звёздный дождь». Его интенсивность постепенно растёт, достигает пика и постепенно падает.], вместе с В. и Джоном. Мы лежали на лугу и насчитали более шестидесяти метеоров в течение часа, и не меньше дюжины были очень яркими с видимыми оттенками синего и зеленого».
Он повторял про себя это предложение, чтобы убедиться, что помнит его: слово за словом. Это было единственное предложение на той странице, что сжег Хэл, в котором его упоминали по имени — крупица золота.
Он совсем не помнил эту ночь, пока эта случайная запись не вернула ее: холодная влага травы просачивается сквозь одежду, возбуждение, превосходящее тягу ко сну и стремление к своей теплой постели. Затем «Ах» его отца и Виктóра — да, «В.» — это был Виктор Арбутнот, один из отцовских друзей-астрономов. Жив ли еще Арбутнот, задался он вопросом. Замирание сердца при виде первой падающей звезды — короткая и тихая полоска света — это было поразительно, будто звезда и в самом деле упала со своего места.
Именно это он по большей части и помнил — тишину. Мужчины сначала разговаривали — обычная болтовня — он не обращал на неё внимания в своем полусонном состоянии… Но затем их разговор затих и все трое лежали на спине, повернув лица к небесам и вместе ожидали. В тишине.
Поэты говорят о «песнях небес», о «музыке сфер», и, видит Бог, это правда. Тишина звезд звучит в душе.
Он остановился у окна, выглядывая в лавандовое небо и прижав пальцы к морозному стеклу. Не было никаких звезд; с темноты к нему опускались снежинки, бесконечные, неисчислимые. Тоже тишина, но не такая, как у звезд. Падающий снег шепчет сам себе секреты.
— А ты — мечтательный дурак, — сказал он сам себе вслух и отвернулся от окна. — Следующим делом начнешь писать стихи.
Он заставил себя лечь и лежал, глядя вверх на потолок с лепниной. Воспоминание о звездопаде успокоили его, но он не думал, что сможет уснуть. Слишком много мыслей крутились в его голове, бесконечные и спутанные как снежинки. Пропавшие дневники, появившиеся страницы, древние пари — было ли это пари корнем вражды между его братом и полковником Твелвтрисом? И еще так называемый заговор содомитов, имело ли это какое-то отношение к делам семьи? Он с таким же успехом мог попытаться с падающих снежинок слепить что-то, что имело бы смысл.
И лишь когда его глаза закрылись, он понял, что, хотя снежинки и не слепляются, они собираются. Одна поверх другой, пока сплошная масса не образует корочку, по которой человек сможет пройти — или провалиться сквозь нее.
Он подождет и посмотрит, насколько глубокими будут заносы снега к утру.
Но утром пришло письмо.
— Джинива Дансени мертва, — Бенедикта, вдовствующая графиня Мэлтон, с бледным лицом тихо положила очерченное черной рамкой письмо рядом с тарелкой. Лакей, подносящий ей тосты, замер.
На какой-то миг слова не имели смысла. Горячий чай в ладонях Грея согревал сквозь фарфор его пальцы, ароматный пар в его ноздрях смешивался с ароматами жареной копченой рыбы, свежего хлеба и мармелада. Затем он услышал, что сказала мать, и опустил чашку.
— Упокой, Господи, ее душу, — сказала он. Губы его занемели, несмотря на горячий чай. — Как?
Графиня на миг закрыла глаза, неожиданно выглядя на свой возраст.
— Родами, — сказала она, тяжело вздохнув, и открыла глаза. — Ребенок жив, по крайней мере, пока. Сын, пишет леди Дансени, — цвет стал возвращаться на ее лицо, и она снова взяла письмо.
— Тут есть кое-что примечательное, хоть и ужасно печальное, — сказала она. — Она пишет, что отец ребенка — это был Элсмир, ну, знаешь, старый Людовик — умер в тот же день, что и его жена.
— О, бедняжка! — кузина Оливия взглянула на свою тетушку, и слезы потекли по ее щекам. У Оливии и так было нежное сердце, но ее склонность поддаваться чувствам стала еще более выраженной от того, что он сама ждала ребенка. И Грей полагал, что новости о Джиниве Дансени, умершей, давая жизнь ребенку, непременно возымеют болезненный эффект на молодую женщину в том же положении.
Грей кашлянул, желая отвлечь свою кузину и удержать собственные эмоции по контролем.
— Не думаю, что граф умер от разбитого сердца, — казал он. — Может, шок?
— Как ты можешь знать, что не от разбитого сердца? — укоризненно спросила Оливия, вытирая салфеткой глаза. — Если бы что-нибудь случилось с моим милым Малкольмом, я уверена, что не пережила бы этого! — глаза ее снова наполнились слезами при мысли о ее муже, ныне служившем в дебрях Америки.
Графиня подарила сыну желчный взгляд; Оливия вернулась в дом своей тетушки после того, как Малкольм Стаббс отправился в Олбани, и Грей предполагал, что живое воображение кузины и выплескивание эмоций, возможно, начали тяготить его мать, которая была женщиной доброй, но не слишком терпеливой.
— Насколько я знаю, Элсмир был на хороших лет пятьдесят старше своей супруги, — сказал Грей в попытке загладить вину. — И хотя я не сомневаюсь, что он был очень привязан к ней, все же, думаю, что более вероятной причиной его смерти могли быть апоплексический удар или судорожный припадок, спровоцированные шоком от случившегося, а не горе.
— О, — Оливия шмыгнула носом и вытерла его салфеткой. — Ох, но бедный малыш, остаться сиротой в тот же день, как родился! Разве это не ужасно?
— Ужасно, — согласилась графиня с отсутствующим видом, продолжая чтение. — Однако это не была ни апоплексия, ни избыток эмоций. Леди Дансени пишет, что граф погиб в результате несчастного случая.
Оливия выглядела озадаченной.
— Несчастный случай? — повторила она и вытерла нос с отсутствующим видом, прежде чем вернуть салфетку на колени. — Что случилось?
— Леди Дансени не написала, — сообщила графиня, хмурясь на письмо. — Как странно. Конечно, они очень расстроены.
— А у Элсмира была семья, — спросил Грей, — или Дансени возьмут ребенка?
— Они его забрали. И помимо безотлагательных дел в связи с произошедшим, больше всего леди Дансени волнует состояние Изобель. Они были так близки с сестрой, и ее горе… — графиня положила письмо на стол и покачала головой, затем поджала губы и задумчиво посмотрела на Грея.
— Она спросила, Джон, не найдешь ли ты удобным навестить их в скором времени. Изобель очень ценит тебя; леди Дансени считает, что ты, возможно, сможешь немного отвлечь ее от ее горя. Похорон — или, возможно, похороны — как думаешь, их похоронят вместе? — назначены на следующий четверг. Я думаю, что ты в любом случае должен скоро ехать в Хэлуотер, чтобы убедиться в благополучии своего питомца-преступника до того, как уедешь с полком, но…
— Твой питомец-преступник? — Оливия, в процессе намазывания масла на тост, застыла с открытым ртом, не донеся нож к тосту. — Что…
— Ну правда, матушка, — мягко сказал Грей, надеясь, что не было заметно, как у него замерло сердце. — Мистер Фрейзер нас…
— Якобит, осужденный предатель и убийца, — твердо прервала его мать. — Правда, Джон, я не могу понять, почему ты пошел на такие усилия, чтобы держать подобного человека в Англии, когда по справедливости его должны выслать в колонии. Я вообще удивляюсь, что его сразу же не повесили.
— У меня были на то причины, — ответил Грей, удерживая голос спокойным и не поднимая глаз. — И боюсь, что Вам придется довериться моим суждениям в этом вопросе, матушка.
Неожиданно на ее щеках расплылся румянец, хотя она выдержала его взгляд, крепко сжав губы. Затем что-то промелькнуло в ее глазах — какая-то мысль.
— Конечно, — сказала она, и ее голос вдруг стал таким же бесцветным, как ее щеки. — Непременно, — она не отводила глаз от Грея, но не смотрела на него более, а скорее на что-то позади него. Глубоко вдохнула и, приняв решение, резко отодвинулась от стола.
— Простите меня, мои дорогие. У меня очень много дел этим утром.
— Но, тетя Бенни, Вы едва ли что съели! — запротестовала Оливия. — Не хотите рыбы или немного каши… — но графиня уже исчезла, взмахнув юбками.
Оливия с подозрительным видом повернулась к Грею.
— Что это было?
— Не имею понятия, — честно ответил Грей.
— Что-то в связи с этим твоим дрянным мистером Фрейзером беспокоит ее, — сказала Оливия, хмурясь так же, как это делала графиня за минуту до того, как исчезнуть. — Кто он?
Господи, и как он должен отвечать на этот вопрос? Он выбрал единственный возможный путь — простые факты.
— Он, как заметила моя матушка, якобитский офицер, шотландец. Он также был среди узников Ардсмьюира, откуда я его и знаю.
— Но теперь он в Хэлуотере? Как он там оказался? — озадачено спросила Оливия.
— Ардсмьюир закрыли, и узников перевезли, — ответил он, уделяя все свое внимание жареной рыбе. Достал косточку и аккуратно положил ее на край тарелки, пожимая одним плечом. — Фрейзера условно освободили, но запретили ему возвращаться в Шотландию. Он служит конюхом в Хэлуотере.
— Хмм! — это, кажется, удовлетворило Оливию. — Ну так ему, без сомнения, и надо, мерзкое создание. Но почему тетя Бенни назвала его твоим питомцем?
— Просто ее небольшая шутка, — небрежно ответил Грей, накалывая на вилку кусочек рыбы. — Я давний друг семьи Дансени и регулярно посещаю Хэлуотер, и это мой долг, как бывшего начальника тюрьмы Ардсмьюир, убедиться, что с мистером Фрейзером все хорошо и он в добром здравии.
Оливия, жуя, кивнула. Проглотила свой тост и, искоса оглянувшись на лакея, наклонилась к Грею и понизила голос.
— Он и правда убийца? — прошептала она.
Этого Грей не ожидал и был вынужден изобразить небольшой приступ кашля.
— Я в это не верю, — сказал он наконец, прочищая горло. — Я полагаю, матушка говорила риторически. Она, знаешь ли, придерживается очень низкого мнения о якобитах в целом.
Оливия кивнула с мудрым видом и круглыми глазами. Самой ей было не больше пяти или шести во время восстания, но она наверняка слышала отголоски истерии, что началась, когда силы Чарльза Стюарта совершили то, что казалось неумолимым приближением к Лондону. Даже король готовился уехать, и улицы полнились газетами, изображающими горцев порочными дикарями, что поджаривают детей на вертеле, привязывают и насилуют женщин без всякой жалости и сжигают целые поселки.
Что же касается личной враждебности его матери в отношении якобитов… он не знал, говорили ли с Оливией когда-нибудь об этом, вероятно нет. Это случилось задолго до того, как она родилась, и ни его мать, ни Хэл никогда об этом не говорили, как он знал из личного опыта. Что ж, не Грею сообщать ей кровавые подробности семейного скандала. И матушка и брат, оба были решительно настроены оставить мертвых хоронить мертвых, и уж точно…
Он перестал есть, когда от невероятной догадки волосы на загривке встали дыбом.
Нет. Конечно же нет. Но именно от упоминания Фрейзера и слова «якобит» графиня побледнела и испугалась. И все же она и раньше знала о Фрейзере — Грей несколько раз посещал Хэлуотер с тех пор, как Фрейзера направили туда. Но он никогда не делал из этого великого дела, никогда не упоминал присутствие Фрейзера, как основную причину своих визитов. Нет, какая-то мысль посетила его мать, что-то, что не приходило ей на ум раньше. Может ли быть, что она вдруг подумала, что его причины держать Фрейзера в Англии имели отношение к…
Что-то маленькое и холодное проползло по его внутренностям червячком.
Оливия потеряла интерес к шотландскому узнику и с радостью выкладывала свои мысли о том, какой сюртук он должен надеть на свадьбу.
— Желтый бархат, я думаю, — сказала она, искоса оглядывая его поверх чайного чехла. — Он будет хорошо сочетаться с голубым тети Бенни и подойдет к твоей окраске, и, думаю, также подойдет пасынку генерала. Твоя матушка говорит, что он темноволосый — ты его уже видел?
— Видел, и да, он темный, — сказал Грей, ощущение в его внутренностях резко изменилось, и теперь в них разлилось тепло. — Ты имеешь в виду, что мы должны одеться одинаково? В желтое? Оливия, мы будем напоминать не что иное, как пару певчих канареек, — он говорил вполне серьезно, но это замечание рассмешило ее, и она прыснула чаем через нос. Эта глупая сцена, в свою очередь, заставила рассмеяться Грея.
— Ну, — сказала Оливия, первой приходя в себя, — если ты и правда намереваешься отправиться в Озерный Край, я думаю, тебе лучше съездить побыстрее, чтобы вернуться задолго до свадьбы. Желтый или нет, но у тебя должен быть новый сюртук и всякая мелочевка.
Но Грей уже не обращал на нее внимания. Боже, ему придется уехать сразу же, если он вообще намеревается ехать. Даже отставив в сторону вопрос о похоронах и о нуждах Изобель Дансени, и то, что свадьба назначена на февраль; если он замешкается, то у него не будет шанса съездить и вернуться до того, как полк отправится во Францию в марте.
Впервые его предвкушение поездки в Хэлуотер смешалось с небольшим сожалением. Перси Уэйнрайт… но, в конце концов, в этом деле не было нужды в спешке, не так ли? Особенно, если Уэйнрайт и вправду присоединится к полку. И он собирался встретиться с ним во второй половине дня — он сможет все объяснить. Возможно даже…
Движение на пороге привлекло его взгляд и, взглянув вверх, он увидел мать, что стояла, держась за дверной косяк.
— Поезжай, если должен, — резко сказала она. — Но ради Бога, Джон, будь осторожен.
Затем она развернулась и снова ушла.
Совершенно выбитый из колеи, он поднял свою чашку, обнаружил, что чай совсем остыл, но все равно его выпил.
— Они ненавидят меня потому, что я лучше! — Нет, они ненавидят тебя потому, что ты ведешь себя будто ты лучше.
Сообщение отредактировалаsduu - Понедельник, 24.08.2020, 00:28
Дата: Воскресенье, 02.12.2018, 12:54 | Сообщение # 36
Лэрд
Сообщений: 126
gal_tsy, всего 35 глав (если я опять ничего не напутала). Но главы в среднем больше, чем в "Ускользающем". И, поскольку у вашего покорного слуги отпуск подходит к концу, переводиться, к сожалению, будут медленнее. — Они ненавидят меня потому, что я лучше! — Нет, они ненавидят тебя потому, что ты ведешь себя будто ты лучше.
Спасибо огромное за перевод. Как же я люблю лорда Джона. Так надеялась, что объяснение такой реакции Бенедикты на Фрейзера, будет еще в этой главе, но увы . Терпение не моя добродетель. Это ж надо - обозвать Джейми питомцем . Все наверное мать поняла, какие чувства Джон питает к этому "питомцу".
Сообщение отредактировалаBerta - Четверг, 06.12.2018, 18:41
Они там все проницательные, что мало не покажется.)
ЦитатаBerta ()
наверное мать поняла, какие чувства Джон питает к этому "питомцу"
Может, и не поняла, именно к Фрезеру, а, как мать, подозревает вообще. Они с Джоном, наверняка, ни о чем ЭТОМ не говорили, как и с братом. Интересно, брат знает? Думаю, тоже подозревает. Мне нравится у Дианы не только описания и сравнения, но и монологи, разговоры, когда говорят об одном, а подразумевается и второе и третье и четвертое! И я, как читатель, нахожусь в этой гуще недомолвок, намеков, тонов и полутонов. И наитончайшее чувство юмора у всех, начиная с Дианы! Когда с совершенно наиневозмутивейшим выражением лица говорятся, а чаще, подразумеваются такие вещи, что падаешь со стула от смеха, а потом еще и весь вечер вспоминаешь и трясёшься от смеха как дурочка. Прелесть!
Сообщение отредактировалаgal_tsy - Пятница, 07.12.2018, 04:35
Про то, что брат не такой как все - конечно, он же на поле боя утаскивал его от смертельно раненного друга (вроде при Каллодене дело было?), понял, в чем тут дело.
А может и не понял, но попрощаться не дал, как Джон говорил (в книге? в фильме?). А может, попрощаться не дал просто, чтобы не расстраивать 16-летнего брата видом мертвого друга? Среди натуралов такое тоже водится. Надо в книге посмотреть.
Сообщение отредактировалаgal_tsy - Пятница, 07.12.2018, 15:10
Брат знал. Конкретно в эпизоде, когда оттаскивал от умирающего Гектора - подозревал, что Джон питает к тому не совсем дружеские чувства и так вот прилюдно их показавает.
А потом - "ссылка" в Ардсмуир. Вспоминаем: Джон оказался замешан в скандале с Дж. Эвереттом (их связь почти открылась), поэтому Хэл, чтобы зямять скандал, спешно отсылает брата с глаз подальше. Об этом можно прочитать в Путешественнице. Грей пишет письмо матери из Ардсмуира:
Осмелиться ли спросить о Джордже? Не напрямую, это негодится, но в отсылке к делам семейным: мол, не доводилось ли матери в последнее время встречать леди Эверет и можно ли ему передать привет ее сыну? Он вздохнул и нарисовал еще одну точку на изображенном предмете. Нет. Его овдовевшая мать не в курсе сложившейся ситуации, но муж леди Эверет вращается в военных кругах. Брат, конечно, употребит свое влияние, чтобы свести все слухи к минимуму, но лорд Эверет тем не менее может почуять, откуда ветер дует, и быстро сложить в уме два и два. Обронит ненароком словечко своей жене насчет Джорджа, леди Эверет непременно поделится с его матерью… а вдовствующая графиня Мелтон отнюдь не глупа. Для нее не секрет, что он попал в немилость: перспективных молодых офицеров на хорошем счету у начальства не отправляют к черту на кулички в шотландское захолустье руководить реконструкцией никчемного опорного пункта, не имеющего особого военного значения и используемого главным образом в качестве тюрьмы. Но его брат Хэролд сказал ей, что проблема возникла из–за неудачной любовной интрижки, намекнув на то, что продолжать расспросы об этом было бы неделикатно. Скорее всего, она подумала, что его застали с женой полковника или что он поселил шлюху у себя на квартире. Злосчастная любовная интрижка! Майор хмуро усмехнулся, обмакнув перо. Может быть, Хэлу присуща большая деликатность, чем он считал, когда все это придумывал. Но и то сказать, с тех пор как Гектор погиб при Куллодене, все его интрижки были неудачными.
Ну и в новеллах кое-какие намеки встречаются, если внимательно читать. так что, скорее всего, Хэл знает о наклонностях брата, а мать - вряд ли "Держись прямо и постарайся не толстеть" :)
В том-то и дело, что скорее всего..., намеки ... , а доказательств никто не имеет и напрямую тоже не спросит. В приведенном в спойлере отрывке сказано: "Брат, конечно, употребит свое влияние, чтобы свести все слухи к минимуму", - но брат в любом случае бы так поступил, зная или не зная. То, что Джона Грея сослали в Ардсмуир говорит о том, что Джон оказался замешан в скандале, но доказательств не было, иначе бы его судили. Я, конечно, понимаю, что брат догадывается, но ... может и нет.
Оutlander является собственностью телеканала Starz и Sony Entertainment Television. Все текстовые, графические и мультимедийные материалы,
размещённые на сайте, принадлежат их авторам и демонстрируются исключительно в ознакомительных целях.
Оригинальные материалы являются собственностью сайта, любое их использование за пределами сайта только с разрешения администрации.
Дизайн разработан Стефани, Darcy, Совёнок.
Запрещено копирование элементов дизайна!