- ФРЕЙЗЕР! ЧЕРТ ТЕБЯ РАЗДЕРИ, ФРЕЙЗЕР! Что ты творишь?! – голос возле его уха был глух и дрожал от ярости. Он смутно ощущал тепло человеческого тела, склонившегося над ним.
А еще он с ужасом почувствовал запах чистых льняных простыней и мягкость подушки под головой.
Он был не в камере! Медленно, страшась, что это окажется правдой, он приоткрыл один глаз и вцепился в полотно, попавшее ему в руку.
Бледное лицо лорда Джона было совсем близко, и его глаза полыхали, почти белые от негодования.
Джейми застонал и закрыл глаза.
"Что? Как он попал сюда?"
Его свели с помоста... потом он сам шел в камеру... мужчины поддерживали его и глухо сокрушенно урчали, но он сильно не вдавался в смысл слов... Не мог вдаваться... Он опустился на скамью и прилег. Голова кружилась, и колени дрожали от слабости. Он чувствовал влагу на своей спине, холодившую его. Влагу от крови и открытых ран. А еще пульсацию, резь и нестерпимый вой изодранной в клочья плоти.
Потом Моррисон захлопотал вокруг него, делая болезненные припарки, от которых глаза лезли на лоб. Почему он решил, что ему это необходимо? В завершении он вылил на раны целую пинту дешевого виски. С этого момента, после огненной вспышки в спине и в мозгу, он помнил все как в тумане. Ощущение, что его несут куда-то и... Иисус! Только не это. Почему? Ну почему это случается с ним? Он прогневил Бога... Наверное, своей непомерной гордыней.
Он выпростал глаз из подушки и настороженно смотрел на Джона.
Тот ходил по комнате, стараясь побороть внутреннюю дрожь, которую принес ему собственный гнев. А может... страх.
– Я бы хотел, – медленно проговорил Джейми, пытаясь справиться с обуревавшей его слабостью, – попасть в свою камеру... немедленно.
Он намеревался произнести эти слова холодно и четко. Но получилось довольно жалко. Вперемешку с кряхтением и стонами.
Лорд Джон бросил на него испепеляющий взгляд.
– Вы чертов шотландский ублюдок, Джеймс! – отчеканил он, и разве что пар не шел из его ушей.
Джейми опять закрыл глаза, спину пекло. Сил оставалось совсем мало. Надо поберечь их, видимо придется сопротивляться. Одно он точно знал, будучи хоть мало-мальски живым, он больше не дастся. Боже! Все повторяется! Как все повторяется! От этой мысли волосы зашевелились, и он сделал слабую попытку подняться.
– Да спокойно же вы, несчастный упрямец! – лорд Джон положил руку на его затылок, пытаясь сдержать его поползновения. И вдруг почувствовал, как дрожь пошла по всему телу Фрейзера, ярость придала ему силы. Он подскочил на четвереньки и, шатаясь, бешено зашипел, словно разъярённый кот.
– Убери от меня свои руки, черт тебя раздери, ты.. проклятый английский мужеложец!
Джон отдернул руку подальше, с удивлением наблюдая за непомерной реакцией Фрейзера. Лицо узника покраснело и набрякло в исступлении ярости, он стоял, пошатываясь от слабости и боли, но, явно не собираясь сдаваться.
Из потревоженных ран кровь капала на простыни.
Джон вздохнул, чувствуя, как гнев отхлынул, уступая место его обычному состоянию легкой иронии. Он окинул Фрейзера ледяным взором.
– Если вы боитесь, что я начну к вам приставать, вам лучше лечь в постель и поплотнее укрыться, а не смущать меня своим голым зад.. хмм.. телом. Неровен час, я перестану владеть собой.
Джейми бросил недоуменный взгляд вниз, на свои бедра, потом со стоном рухнул на место и попытался накрыться одеялом. Его трясло от невероятной слабости... Джон с некоторой жалостью смотрел на его бесплодные барахтанья. Потом протянул руку к одеялу.
– Вы позволите, сэр?
Джейми чуть откатился, позволив лорду достать из-под него одеяло и прикрыть его наготу.
– Прошу вас, успокойтесь. Что это на вас нашло? Почему вы думаете, что я намерен наброситься на вас, как волк на овцу? Тем более в вашем теперешнем состоянии? Может, я захочу подождать более благоприятных времен? А, Фрейзер?.. Когда Вы будете в добром здравии... – голос Джона так и сочился сарказмом. Он присел на корточки у изголовья Джейми, ледяные светло голубые глаза смотрели жестко и насмешливо, где-то в глубине мерцая всполохами гнева. – Не беспокойтесь, у меня будет множество других вариантов заставить вас, капитан. Например, если... хмм... ты не согласишься... я буду морить голодом твоих людей. Или... сечь их по одному ежедневно, пока ты сам не подставишь мне свою задницу. Чего ты так побледнел, а? Нравится такая перспектива?
Джейми ощутил звон в ушах. Сознание оставляло его, сжимая все внутренности в ледяной комок. «Нет, не смей! Он не должен увидеть твою слабость!»
– Нет... Не нравится... ты... ты не посмеешь... – в отчаянии прохрипел он, пытаясь дыханием восстановить кровообращение. У него выходило слишком сипло и тяжело.
– Не посмею? Уж конечно, посмел бы. Если бы захотел. Учтите только один момент, капитан. Это придумали вы, не я... – Джон резко поднялся. Челюсти его сжимались в раздражении, желваки ходили ходуном.
– Что? Что я придумал? – связные мысли давались затуманенному мозгу Фрейзера с трудом.
– Позвольте мне кое-что прояснить... Я – чертов мужеложец. Как вы совершенно справедливо, хотя и не слишком-то вежливо, изволили заметить, капитан. Да, представьте. Я таким родился. Мне нравятся мужчины. Я другой. По вашему мнению, я – извращенец. Может быть и так. Это правда. И, думая обо мне таким образом, наверное, вы не слишком оскорбите меня. Я сам много думал над этим. И.. ну в общем, я признал это как факт и, наверное, успокоился.
Но ваша мысль пошла дальше, Фрейзер, – лорд говорил с тяжелой горечью. - Вы думаете – по своему ли скудоумию или, не знаю, по какой бы там ни было причине – раз я такой извращенец, то априори должен быть насильником! И еще хуже... могу поступиться своим долгом, честью, используя свое служебное положение, свою власть, чтобы добиваться своих гнусных целей. Ведь так летит ваша мысль, а, Фрейзер?
Он опять чувствовал, что начал белениться, и склонился над зарывшимся в подушку обессиленным узником, бросая обвинения в его сжавшиеся, потемневшие от крови и синяков плечи.
– Когда мы... ну в общем... когда вы... я думал... что вы достойный человек, и предложил вам проводить время вместе... почему-то я считал, что ваши взгляды пошире, чем у домашней курицы, черт вас раздери.
– Ха! – Глаза шотландца яростно сверкнули и, забыв про боль и слабость, он приподнялся на локтях. – То есть ты думал, что широта моих взглядов поможет мне раздвинуть свою задницу? Чтобы очередной треклятый английский сукин сын мне ее оттрахал?!.
Джон отшатнулся. Джейми ярился, сверкая на него глазами:
– Господи! Да как тебе, мерзавец, вообще пришло в голову предложить мне такое!
– Да ничего такого я не думал... сначала, – он помрачнел от отчаяния. – Просто... мы были с вами одного круга в этой глуши. Я был немного... одинок, знаете ли. Я думал, что мы скрасим друг другу жизнь. Просто... за дружескими беседами.
– Пфмпффф! – злобно донеслось из подушки.
Лорд долго смотрел на Джейми, не замечая его.
– А потом... – он вдруг судорожно вздохнул. – Я привязался к вам. И... я должен был... попытаться. Такие, как я... встречаются довольно редко. И если нормальным людям, – он сделал горькое ударение на слове «нормальным», – иногда довольно трудно найти себе пару, то нам – в разы тяжелее. Один случай из ста может быть счастливым.
Он медленно выдохнул.
– Я просто попытался. Может это и оскорбило вас, но... я не пойму вашей реакции. – Лорд сузил глаза от обиды. – Если бы вы просто сказали «нет», я бы понял вас. И не стал бы домогаться. Но почему вы, черт возьми, решили, что я собираюсь насиловать вас, используя свое служебное положение? Что это такое? Я что, животное какое-то без совести и чести, черт меня раздери! Я думал, за то время, пока... пока... мы с вами... общаемся, вы должны были уже узнать меня достаточно. Если бы я не понимал уязвимость моего положения, я бы был оскорблен. Но я сейчас даже этого себе не могу позволить. И, наверное, даже не могу вас винить, учитывая обстоятельства..
– Хм, а вам не приходило в голову, господин любитель мужских задниц, что я мог согласиться лечь с вами не из симпатии к вашим голубым глазам, а чтобы получать свою выгоду? Ну и по скользкому же полу ты ходишь, Джон, прикрываясь своими благородными порывами и толкуя мне о своей чести.
Джон похолодел.
Пауза затянулась на несколько минут, пока он обдумывал слова Фрейзера, за время которых он бледнел все больше и больше.
– Да, вы правы... я не должен был этого делать ни под каким видом. Я забылся и замечтался, наверное, в своих грезах упустил из виду грязную действительность. Это как вспышка, капитан. Когда идешь напролом и... не можешь думать трезво. Хорошо еще, что я получил то, что сейчас... А не то, что вы говорите. Я использую вас, вы – меня... Бр-р-р... Господь Всемогущий! О чем я только думал?
Они опять надолго замолчали.
Наконец Джон услышал голос, глухой и тяжелый, будто гнойник вскрывался размеренными выплесками.
– Вы видите шрамы... на моей спине, майор? Конечно... если вы теперь... их можете разглядеть... Они прямо под теми... которые вы нанесли мне... сегодня утром.
– Ты сам себе нанес их, чертов упрямец! – голос Джона в отчаянии сорвался, его опять затрясло. – Не надо приписывать мне новых преступлений.
– Я лишь хотел, – Джейми говорил с тяжким надрывом, - чтобы между нами не было больше отношений. Никаких.
– Тебе достаточно было просто сказать! – Джон почти кричал. Джейми, вдруг ощутив его горечь, уставился на него с сожалением.
– Прошу прощения, майор, что я повел себя так... И причинил вам... – он замолчал, подыскивая слово.
– Боль, – отрезал Джон. – Это называется «боль».
– Прости, – опять повторил Джейми. – Наверное... у меня есть причина для этого. Послушайте же.
Один человек, тоже долбаный англичанин, возжелал меня однажды. (Хм... должен заметить, моя задница пользуется небывалым успехом.) У него была... черная душа. Он хотел не просто обладать мной, он хотел причинять мне боль, мне и моим близким, он хотел сломить меня. Он преследовал меня несколько лет. Пока это ему не удалось.
– Почему вы решили, что я поступлю так же?.. Разве я давал повод думать так обо мне? – прошептал Джон еле слышно, голос его прервался.
– Не знаю. Последствия этого до сих пор во мне. Я напуган. – Джейми помолчал, собираясь с мыслями и с силами. Испарина покрыла его лоб. – Мне пришлось пойти на это… Он завладел мной, угрожая насилием и смертью моей жене. И то, что он проделывал со мной там... в подземелье тюрьмы Венворт, до сих пор вызывает во мне ужас. Ни с чем не сравнимый вселенский ужас... Это... воспоминание о... невероятной... полной беспомощности. Нет ни спасения... ни выхода, и знаешь... что никто не придет на помощь... А ты во власти Демона... который готов пить твою кровь капля за каплей... – он судорожно втянул воздух, и взгляд его остановился, будто он перенесся в то страшное место. – Я чуть не погиб тогда, если бы не... Клэр... Но если честно, майор, я молил Бога о смерти в то время... Только он почему-то остался глух к моим мольбам. Я решил... пусть лучше меня снова покалечат, чем дать вам повод снова сделать со мной что-либо подобное.
– О, да!.. Черт! Порка, конечно, самый лучший выход... – грустно проговорил Грей.
– Да... на фоне всего, я не мог придумать ничего получше...
– Хм... чтобы избежать моих... домогательств?.. – горько закончил Джон.
– Ну... можно и так сказать.
Майор тихо зарычал.
– Я чувствую себя оскорбленным, Фрейзер и, наверное, я чувствую себя обиженным. Но... благодарю вас. То, что вы мне рассказали, значительно облегчило мне душу. Теперь я понимаю, что дело, по-большому счету, не во мне.
– Я к этому не стремился, не обольщайтесь. Мне нет дела, черт возьми, до вашей содомитской души, – ворчливо проговорил Джейми.
Но оба почувствовали, что напряжение немного спало. Джон усмехнулся.
– Как бы там ни было. Я не отказываюсь от своих намерений понравиться вам как... ну в общем... - лорд перевел дыхание. - Но я вам обещаю, если вдруг наш разговор об этом возобновится, это будет исключительно по вашей инициативе... Джеймс.
Фрейзер вскинул бровь, ехидно сверля его глазами и усмехнулся.
– Не думаю, что вы когда-нибудь дождетесь этого, майор, учитывая все обстоятельства.
– Ладно, – он подошел и остановился над ним, разглядывая его изодранную спину. – Сейчас вы нуждаетесь в более профессиональном враче, чем ваши шотландские коновалы, поэтому прошу вас пока побыть здесь и воспользоваться услугами моего врача. Надеюсь, вы не будете опять устраивать истерик по этому поводу. Не беспокойтесь, как только врач скажет мне, что ваше состояние позволяет, я отправлю вас обратно в камеру, и даже можете приступить к обычным работам. Никаких поблажек, капитан.
– Благодарю вас, майор...
Он хотел отойти прочь, но не сдержался. Протянул руку к его плечу и тихо произнес...
– Джейми... эти рубцы... на спине. Это сделал он?
– Да... это... в общем... это было давно.
– Я так сожалею... что мне пришлось тоже... – голос его сорвался. – Вернее, что из-за меня...
– Все в порядке, Джон... Это вы меня простите, что я втянул вас в темные закоулки моей души. Надо было действительно просто сказать. Хотя... Не знаю, что на меня нашло. Вернее... знаю... я просто испугался. Вы правы... ход моих мыслей оставляет желать лучшего. Я сожалею, что подумал о вас не лучшим образом. Но, боюсь, меня трудно до конца винить в этом.
Джон кивнул и отступил на шаг, взяв себя в руки.
– Будут какие-нибудь пожелания, капитан?
– Если вас не затруднит, пошлите мне пару книг на ваш вкус, пока я буду лежать здесь... хмм... как бревно...
Джон вздохнул и, сглотнув, с трудом проговорил.
– Я могу считать, что некоторые противоречия... между нами... они разрешились? Или вы предпочитаете совсем... отказаться от моего общества?
Джейми долго молчал. Потом проговорил довольно мягко, но глухо, не глядя на Джона.
– Милорд... думаю для вас и для меня... будет лучше... не злоупотреблять обществом друг друга.
– Ладно. Выздоравливайте, Джеймс. Скоро мой врач посмотрит вас. Я послал за ним.
– Благодарю вас, Джон.
Майор развернулся на каблуках и твердо вышел из комнаты.

Примечания:
"Зарисовка" по спиноффу "Шотландский узник"
Прошло несколько лет после событий, описанных в первой части. Джейми освобожден из тюрьмы под честное слово и отбывает оставшийся срок в поместье друзей лорда Джона, работая конюхом. Но так случилось, что Джон, желая побыстрее освободить Джейми, привлек его к выполнению опасного поручения английского правительства по предотвращению ирландского бунта. В процессе выполнения одного из заданий Джейми пришлось вступить в драку с опасным преступником, и, в результате чего, он заработал пару суровых ударов огромной дубинкой: один по плечу, о другой - прямиком по заднице, а так же получил луковый компресс на поврежденные части тела от заботливых друзей.

УТРОМ ЛОРД ДЖОН ЗАГЛЯНУЛ К НЕМУ в комнату. Джейми лежал на здоровом боку и уже не спал. Вид у него был слегка измученный. В комнате густо пахло застоявшимся луковым духом.
– Доброе утро, капитан. Как вы себя чувствуете?
– Как в детстве... – он хмуро глянул на Грея из подушки одним заспанным покрасневшим глазом.
Брови Джона едва заметно взлетели вверх. Он с недоумением взглянул на раненого.
Увидев его растерянный взгляд, Джейми слегка хохотнул.
– Ну... после хорошей порки по заднице, я имею в виду... Шевелиться затруднительно.
– О! – в глазах Джона мелькнуло насмешливое сочувствие. – Почему-то мне кажется, вы часто получали порку, Джеймс.
Джейми упрямо сощурился.
– Достаточно. Мой отец... был очень щепетилен в вопросах воспитания. Он мечтал сделать из меня человека.
– Вот как? А кем же, в таком разе, были вы?
– Маленьким дьяволенком, я полагаю... судя по тому, что с моей задницы не сходили синяки.
Джон заинтересовано посмотрел на него.
– Вы любите своего отца, Фрейзер?
– Конечно. А вы разве нет?
Джон немного напрягся.
– Да... Да, конечно, люблю.
– И что? Он ни разу не порол вас?
– Хм-м… Не помню такого. В основном, я получал порку от своего гувернера за то, что не выучил урок достаточно прилежно. Он сек меня розгами. Но это было всего пару раз, кажется... Ну... может быть, три от силы. Я не слишком злоупотреблял его терпением. Видите ли, я не любитель получать по заднице.
Джон прошествовал к окну и по-хозяйски расположился на табурете за небольшим столом, накрытым к завтраку. Джейми от души рассмеялся.
– А я, значит, по-вашему, любитель?
– Ну, судя по тому, как вы обожаете встревать в разного рода неприятности, то – да...
– Вот как? – брови Джейми изогнулись в насмешливом негодовании. – То есть встрять в эти неприятности, черт возьми... была моя инициатива?
Лорд, оторвавшись от созерцания свежей выпечки, немного виновато взглянул на него.
– Ну... в этот раз... моя... признаю. Но и вы признайте, что находить себе приключений на задницу... в прямом и переносном смысле... у вас особый талант.
Джейми пропыхтел что-то невразумительное.
– Хотите кофе? – лорд Джон разлил дымящийся напиток и надкусил свежий кекс. Запах заполнил комнату, перебивая вонь от лукового компресса и мужского пота.
– Да, спасибо, не откажусь. Но мне бы хотелось чего-нибудь посущественнее кексов.
Джейми, недовольно сморщившись, с видимым трудом переместил свое тело в полулежачее положение.
– Ветчины? Хлеба?
– Да. Хлеба с маслом. И большой кусок ветчины сверху.
– Может, яичницу с ветчиной? – Джону вдруг тоже захотелось чего-нибудь посущественнее.
– Давайте.
Джон позвонил. Хорошенькая служанка вежливо приняла заказ и, бросив на них любопытный, несколько кокетливый взгляд, удалилась.
– Ваш отец, он... жив? Вы никогда не упоминали о нем, Джеймс.
Джон вместо спинки стула откинулся на оштукатуренную стену, с наслаждением потягивая кофе.
Что-то неуловимое пробежало по лицу шотландца – тысяча теней разных оттенков. Лицо его на миг помрачнело, потом опять приняло бесстрастное выражение. Чашка с кофе замерла в его руке.
– Нет. Он умер, – просто ответил, наконец, Джейми.
– О. Простите.
– Ничего. Это было давно. Мне было девятнадцать.
Он машинально сделал глоток и почувствовал, как жидкость застряла в горле.
– Право, Джейми, я не хотел, - лорд понял по его реакции, что все не так просто, и напряженно выпрямился, – вы сами заговорили о нем…
– Да... дело прошлое.
Они помолчали. Лорд чувствовал себя виноватым и, уткнувшись в чашку, рассматривал происходящее за окном. Хотя там ничего особого не происходило.
– Помните... я вам рассказывал, - донесся с кровати приглушенный голос, – про того мудака, который пытал меня?
Джон молча кивнул. Ему самому пришлось однажды нанести Фрейзеру шестьдесят ударов плетью, и это было то, о чем он очень хотел забыть. Но в тот раз, когда Джон пытался как-то сгладить нанесенный им ущерб, у них и состоялся откровенный разговор, и Джейми в двух словах рассказал про свою стычку с Рендоллом, про пытки и происхождение рубцов на спине.
– Когда мне было девятнадцать, он заявился к нам в поместье и пытался взять мою сестру... силой. Только не говорите мне, – Джейми уловил в глазах Грея недоверие, – что этого не мог сделать английский офицер. Этот мог. Да. Моего отца как раз не было дома. И мне пришлось... мне ничего не оставалось делать... в общем... Да, я напал на английских солдат.
Джейми решительно посмотрел Джону в глаза, челюсти его скрипнули.
– Я признаю… это был не лучший выход. Крайне глупо с моей стороны. В итоге, я не помог никому... Ни сестре... ни себе... ни отцу... – рот его скривился, и глаза потемнели. Он опустил взгляд на простыни, скрывая проступившую в них горечь.
– Меня скрутили и отвезли в форт Уильям. Отхлестали там до полусмерти… Дважды. Рендолл сам приложил руку - собственноручно выдал мне сто плетей. Ему, знаете ли, это дико нравилось... истязать людей. Вот тогда я и узнал, что значит, когда с костей сдирают до клочка всю кожу вместе с плотью… На что это похоже...
Джейми замолчал, сделав глоток кофе. Джон сидел как статуя, онемев и позабыв как шевелиться.
– И мой отец... на середине второй экзекуции я потерял сознание, и все подумали, что я умер... в общем, мой отец там был... он упал и больше никогда не поднялся. У него случился удар.
Джейми посмотрел на лорда, глаза его горели так, что больно было в них смотреть. Но Грей не мог оторваться от его взгляда. С минуту они завороженно смотрели друг на друга. Затем Джейми перевел дыхание и опустил глаза.
– Ну вот... Мне тогда не сказали, что мой отец умер. Я и сам-то был еле жив. В общем, мне не пришлось даже похоронить его.
– Ты винишь в этом себя? – тихо спросил Джон, помолчав.
– А ты? Ты бы кого винил, черт возьми?!
– Господи, не знаю… Но что ты мог сделать? Что?
– Я много раз задавал себе этот вопрос, Джон. И я тоже не знаю на него ответа. Рендолл... он... – голос его стал совсем сиплым, он еле выдавливал слова.
– Что?
– Он предлагал мне... откупиться...
– Откупиться?
– От второй порки..
– И какова была цена? Он хотел... денег?
– Н-нет... Денег ему предлагали достаточно... И мой отец... и дядюшка Дугал.
– Тогда что? – Джон с нахлынувшим вдруг ужасом уже подозревал ответ, вспоминая реакцию Джейми на его прикосновение.
– Он хотел получить меня... мое тело.
– Бог мой...
– Да... и теперь... наверное, я жалею, что отказался. По крайне мере, отец, скорее всего, был бы жив. И потом... в конце концов, – голос его звучал крайне глухо, – этот ублюдок все равно получил меня. Его невероятная жестокость могла сравниться с только его изощренной изобретательностью.
Джон содрогнулся с головы до пят, его аппетит пропал. Он посидел минут пять, уставившись в пол и собираясь с мыслями.
– И ты подумал, что я... – наконец, сказал он.
– Да... это было... похоже. Разве нет?
– Да... наверное, – он почувствовал тяжелое жжение внутри, – А сейчас? Что ты сейчас думаешь, Джеймс?
– Ну... не смотря на то, что ты в свое время тоже приказал меня выпороть... и довольно основательно... – глаза его насмешливо сузились, заставив Джона вспыхнуть от негодования, – в остальном... признаю, что был чертовски неправ насчет тебя. И за это прошу прощения, – он помолчал, изучая шов на простыне. – И... я благодарен тебе, Джон... за то, что ты делаешь для меня. Правда, исключая, конечно, – он осторожно повел плечом и снова болезненно сморщился, – того, что в настоящее время я постоянно хожу под угрозой мучительной смерти.
- Ну... положим, напоминаю, так просто... порка... это была инициатива некоего упрямого упрямца, если быть справедливым. И сейчас... на самом деле, я хочу... – он сильно сглотнул. Никогда они еще не разговаривали так откровенно, и Джон не говорил о своих намерениях так открыто. – Я хочу, чтобы ты стал свободным, наконец... вместо пожизненной каторги. Мне кажется... ты заслужил это... Джеймс Фрейзер.
– Да, я понял это... Джон. Я понял. И я искренне благодарен.
Они помолчали несколько минут.
– А твоя жена? Клэр... Она жива? Где она? – Грей, решившись, наконец, задал вопрос, давно вертевшийся у него в голове.
Шотландец вздрогнул так, что Джон пожалел о своем любопытстве. Он испуганно смотрел на Джона, потом, все-таки, взял себя в руки, пытаясь скрыть уязвимость за сарказмом.
– У нас что, сегодня день откровений?
– Ну... – отступать было некуда. – Не хочешь, не говори. Просто хотелось узнать, а другой случай вряд ли представится.
– Я надеюсь... она... жива, – услышал Джон, будто из могилы. – Перед Каллоденом я отправил ее... подальше отсюда.
– Подальше? Она во Франции?
– Н-н-да...
– И ты не напишешь ей?
– А что писать? Что я... – Джейми споткнулся, потом продолжил довольно ровно, - чертов каторжник? Лучше, чтобы она думала, что я мертв... для ее же спокойствия.
– Но она же любит тебя! Да ведь? Любит? – Джон вылупил на него глаза. – Наверное, она страдает. (Черт, похоже, он слишком хорошо разбирался в таких страданиях!..)
– Ну... думаю... надеюсь... она забыла обо мне. Перед Каллоденом... она была беременна. Я просил ее... выйти замуж снова. И воспитать нашего ребенка. Надеюсь... она так и сделала. Не хочу, чтобы известия обо мне сейчас ломали ей жизнь.
Джон подскочил и в волнении заходил по комнате.
– Господи, как ты можешь так говорить?! Почему ты не разыщешь ее? Как ты можешь не дать ей не единого шанса?! Все-таки ты – бессердечный ублюдок!.. – он смотрел на Джейми так, будто перед ним сидел монстр. И, кажется, он имел ввиду не только отношение к его жене. – Может тебе помочь разыскать ее? Я могу сделать запросы. У меня есть связи во Франции…
– Джон. Джон. Послушай... Нет никаких шансов. Ни у меня, ни у нее, – тон Джейми был предельно холоден. – И она... недоступна сейчас для меня. Можно сказать, что она... она умерла. Хотя для меня она жива. И всегда будет. Я не могу тебе этого объяснить. Просто не могу. Но поверь мне на слово.
Джон замолчал, и они смотрели друг на друга, один с потаенной болью, а другой с недоумением.
– Ну что ж, конечно, это ваше дело, Фрейзер, – стряхивая оцепенение, бодро проговорил Джон, пытаясь скрыть замешательство от этого разговора, – Мне кажется, нам пора подкрепиться, яичница совсем остыла. Вам подать в постель или... притащите свою покалеченную задницу за стол?
– Постараюсь... – Джейми, охая, корчась и прижимая к себе больную руку, сполз с кровати и, хромая, с невероятными гримасами, приковылял к столу.
– От вас такой запах, Джеймс, – лорд насмешливо сморщил свой нос, – что впору попросить подать пиво. И даже закуски не нужно.
Джейми сверкнул глазами и оперся о стол, преодолевая приступ головокружения.
– Вам смешно, ваша светлость? Посмотрел бы я на вас, если бы та чудовищная дубинка прогулялась по вашему телу…
Он растеряно уставился на табурет, прикидывая, как ему лучше на него опуститься.
– Н-да… Справедливости ради, смею предположить, что на вашем месте я был бы менее подвижен. Садитесь же, – Грей с сомнением посмотрел на него. – Если сможете, капитан... Давайте-ка я намажу вам хлеб маслом. И все-таки, полагаю, нам стоит заказать пиво, – он взялся за звонок.