– О чем ты думаешь? – спросила Клэр. – Я знаю, что об Уильяме.
– О, неужели? – Джейми взглянул на неё, насмешливо приподняв уголок рта. – И как же я выгляжу, когда думаю об Уильяме?
– Как будто кто-то вручил тебе запечатанный пакет, и ты не понимаешь, что внутри – нечто ценное или бомба.
Это его рассмешило, и он, обняв жену за плечи, притянул к себе и поцеловал в висок. От него пахло несвежим бельем, чернилами и сеном, а также медом, капельки которого, словно крошечные янтарные бусинки, высыхали на его рубашке.
– Что ж, стоит только взглянуть на парня, как тут же становится ясно, что он очень скоро взорвется, – согласился Джейми. – Я лишь надеюсь, что при этом он не навредит самому себе.
– Или тебе.
Он непринужденно пожал плечами.
– Я не такой уж хрупкий, Сассенах.
– И это говорит человек с четырьмя, – нет, пятью пулевыми дырками в своей шкуре, не говоря уже о том, что твоих хирургических швов хватит, чтобы сшить целое лоскутное одеяло. А если мы начнем считать треснувшие или сломанные кости...
– Ах, брось, я никогда не ломал ничего серьезного; всего лишь пару пальцев. Может, кое-что из ребер…
– А ещё грудную кость и левую коленную чашечку.
Он издал пренебрежительное шотландское хмыканье, но спорить не стал.
Они немного постояли в обнимку, прислушиваясь к долетавшим снаружи звукам. Младшие дети уснули под кустами или в повозках своих родителей, и их радостный визг сменился музыкой и смехом танцоров, хлопками и возгласами зрителей.
– Он пришел ко мне, – тихо произнёс Джейми. Он старался говорить сдержанно, однако уже перестал скрывать свои чувства.
– Да, – тихо согласилась Клэр и сжала его руку.
– Наверное, ему просто больше не к кому было обратиться, – небрежно продолжил он. – Я хочу сказать, когда Уильям не смог отыскать его милость и откровенно поговорить ни с кем из армейских, так? Тем более... – Джейми внезапно смолк, словно его осенила какая-то мысль, и повернулся к жене.
– Как ты думаешь, Сассенах, он знает?
– Знает что?
– Ну … о чём он рассказывал. Об … угрозах лорду Джону. Я имею в виду, – уточнил Джейми, встретив её непонимающий взгляд, – знает ли он, что это не просто выдумка?
– А–а … ох. – Клэр на мгновение задумалась, затем решительно покачала головой. – Нет. Почти наверняка нет. Ты же видел его лицо, когда он рассказывал нам об угрозах Ричардсона. Скорее всего, Уильям испытывал бы куда больший страх – или даже ужас, – если бы знал, что это не пустая угроза. А он выглядел совсем по-другому.
– Встревоженным? Сердитым?
– Да, одновременно. Как и любой другой на его месте, верно? В подобной ситуации.
– Точно. И ... решительным, как думаешь?
– Упрямым, – быстро ответила она, и Джейми рассмеялся.
– Тогда точно бомба.

– Твоя мама когда-нибудь рассказывала тебе о моем сне? Это случилось вскоре после того, как вы… ушли.
 Джейми невольно оглянулся через плечо, дабы убедиться, что их никто не слышит. 
– Нет.
 Бри с глубоким интересом уставилась на отца; между её бровями пролегла морщинка, и он не смог сдержать улыбки.
 – Это был забавный сон? – поинтересовалась она.
– Ох, нет. Мне просто весело из-за того, что ты выглядишь совсем как Клэр. Я имею в виду, когда она пытается понять, что с кем-то не так.
Она не рассмеялась, однако на её правой щеке на миг возникла ямочка, которая время от времени там появлялась. 
– Никто никогда не говорил мне, что я похожа на маму, – заметила Бри. – Все постоянно твердят, что я очень похожа на тебя.
– О, ты очень похожа на свою мать, – заверил её Джейми. – Дело вовсе не в волосах, не в глазах или в росте. А в выражении твоего лица, когда ты обнимаешь Джема или Мэнди, или разговариваешь с Роджером Маком вечером на крыльце, и в сиянии твоих глаз при лунном свете.
Его голос звучал теперь тихо и хрипло. Джейми опустил взгляд на землю, покрытую слоями опавших листьев, похожих на звезды, гаснущие под его ботинками.
 –Ты выглядишь совсем как твоя влюбленная мама, вот что я имел в виду. Точь-в-точь как она.