"Из–за сильного ливня послеобеденные занятия пришлось отменить, и довольные лошадки стояли внизу в своих стойлах. Они жевали корм, пофыркивали, переступали копытами, и эти мирные, домашние звуки поднимались к сеновалу, где в гнездышке из сена с книгой в руках удобно устроился Джейми Фрэзер.
   То была одна из нескольких книг, которые он взял почитать у управляющего имением мистера Гривса, и хотя читать при скудном свете, проникавшем сквозь щели под скатами крыши, было трудно, чтение его захватило.
   «Мои губы, которые я подставила ему так, чтобы он не мог уклониться и не поцеловать их, воодушевили его. Теперь, глядя на ту часть его одежды, которая прикрывала главный объект наслаждения, я обнаружила там взбухание и напряжение. Поскольку я зашла уже слишком далеко, чтобы остановиться на пути наслаждения, да, по правде, уже не могла ни сдерживать себя, ни ждать, пока он преодолеет свою стыдливость, то сама украдкой скользнула рукой по его бедру и ощутила возбужденную, затвердевшую плоть».
— Ну и ну! — скептически заметил Джейми, подняв брови и с шуршанием переместившись на сене.
   Он, конечно, знал о существовании таких произведений, но, поскольку все книги для Лаллиброха заказывала Дженни, до сих пор ему не доводилось читать чего–либо подобного. Эти книги вызывали совсем иные чувства, нежели сочинения месье Дефо и Филдинга, но он был не против разнообразия.
   «Невероятный размер этого стержня живой плоти, твердой, как слоновая кость, и вместе с тем нежной и бархатистой, в чем она могла соперничать с деликатнейшими местами женского тела, поверг меня в восторженное содрогание. Изысканную, подернутую прожилками белизну этого отростка ничуть не портила поросль курчавых черных волос у основания — напротив, все это вместе составляло самое волнующее и вдохновляющее сочетание. Воистину, то был предмет ужаса и восторга!»
   Джейми взглянул на свой пах и хмыкнул, но перевернул страницу. Он был настолько поглощен чтением, что ни раскат грома, ни раздавшийся через некоторое время внизу шум не привлекли его внимания"

"Я хмыкнула, отчего доктор Абернэти резко вскинул взгляд поверх своего журнала. Поспешно придав лицу некое подобие достойной сосредоточенности, я перевернула страницу.
   «Густые черные кудри Вальдеса свесились ей на грудь, когда он прижал свои жаркие губы к пунцовым, как роза, соскам Тессы, отчего все ее существо омыли волны мучительного желания. Ослабленная непривычными ощущениями, которые пробудила в ней его страсть, она не могла пошевелиться, когда его рука осторожно взялась за подол ее платья и его жгучее прикосновение прошлось по чувствительной стороне ее стройного бедра.
   — Ах, любовь моя, — простонал он. — Такая прелестная, такая целомудренная. Ты заставляешь меня сходить с ума. Я хочу обладать тобой с тех пор, как увидел в первый раз, такую гордую и холодную на палубе корабля твоего отца. Но теперь ты не холодна, моя дорогая, а?
   И это действительно было так. Поцелуи Вальдеса привели Тессу в смятение. Как могла она испытывать подобные чувства к этому человеку, который хладнокровно потопил корабль ее отца и собственноручно убил сотню людей? Ей следовало бы отпрянуть в ужасе, а вместо этого она тяжело дышала, с готовностью принимая его обжигающие поцелуи, и непроизвольно выгибала тело, ощущая, как требовательно восстает его мужское естество.
   — Ах, моя любовь, — выдохнул он. — Я не в силах ждать. Но… я не хочу причинить тебе боль. Нежно, моя любовь, деликатно…
   Тесса ахнула, почувствовав нарастающее давление его желания, заявляющее о себе между ее ног.
   — О! — простонала она. — О, пожалуйста! Не надо! Я не хочу, чтобы ты это делал!»
   Ну самое подходящее время начать протестовать, подумала я.
   « — Не беспокойся, моя любовь, доверься мне.
   Постепенно, мало–помалу она расслабилась под прикосновением его гипнотических ласок, ощущая, как усиливается и распространяется тепло внизу ее живота. Его губы скользили по ее груди, а жаркое дыхание и страстный шепот подавили всю волю к сопротивлению, и бедра раскрылись помимо ее воли. Двигаясь с бесконечной медлительностью и обретая бесконечное наслаждение, он сорвал дивный цветок ее невинности».
   Хихикнув, я выпустила книжку из рук, и она, соскользнув с моих колен, со стуком упала на пол, к ногам доктора Абернэти."

— Ты думаешь… — медленно начал Джейми, не глядя на меня. — Ты правда думаешь, что это было верным решением — вернуться ко мне сейчас, Клэр? Не то чтобы это меня не обрадовало! — поспешно добавил он, почувствовав, как я напряглась, и поймал мою руку, не дав мне отвернуться. — Бога ради, я вовсе не это имел в виду! Ты нужна мне, да еще как!
Он привлек меня к себе и прижал мою руку к своей груди.
— Ты нужна мне так, что иногда мне кажется, будто сердце лопнет от радости, потому что ты со мной. Просто… Брианна сейчас одна. Фрэнка нет, тебя тоже. Она не замужем и не имеет ни единого родственника мужского пола, который мог бы защитить ее и благополучно устроить ее брак. Разве до той поры она не нуждалась в тебе? Я в том смысле, что разве ты не могла немного подождать?
Я помолчала, пытаясь взять чувства под контроль.
— Не знаю, — сказала я наконец, и мой голос, несмотря на все усилия, дрогнул. — Понимаешь, то время, оно совсем не такое, как нынешнее.
— Знаю!
— Нет, не знаешь!
Я вырвала руку и обожгла его взглядом.
— Ты не знаешь, Джейми, и боюсь, у меня нет возможности объяснить это тебе, потому что ты просто мне не поверишь. Но Бри — взрослая женщина, она выйдет замуж тогда, когда захочет, и за того, кого полюбит, а не тогда, когда это кто-то ей «устроит». Не будет у нее такой надобности. Она получает хорошее образование и вполне сможет сама зарабатывать на жизнь. У женщин того времени так принято. Она не будет нуждаться в покровительстве мужчины…
— Если нет нужды в том, чтобы мужчина защищал женщину и заботился о ней, то это несчастливое время!
Его глаза тоже полыхнули яростным огнем.
Чтобы успокоиться, мне пришлось сделать глубокий вдох.
— Речь вовсе не о том, что в этом нет нужды, — промолвила я как можно мягче, положив руку на его плечо. — Речь о том, что она может выбирать. Ей не придется принимать мужчину по необходимости, ее выбор определит любовь.
Его лицо начало расслабляться.
— Ты вышла за меня, потому что тебя вынудила необходимость, — напомнил он.
— Но к тому, чтобы вернуться, меня побудила любовь, — ответила я. — Или ты думаешь, что, когда я могла прокормить себя, ты был нужен мне хоть чуточку меньше?
Черты его лица смягчились, плечо под моей рукой уже не ощущалось таким напряженным.
— Нет, — тихо сказал Джейми. — Я так не думаю.
Он обнял меня и привлек к себе. Я тоже обняла его за талию и положила голову ему на грудь, чувствуя под щекой плотный плоский квадратик — фотографии Брианны.
— Перед расставанием я очень переживала, — прошептала я немного погодя. — Причем это она, можно сказать, заставила меня отправляться в путь: мы боялись, что если я промедлю, то вообще тебя не найду. Но я все равно переживала.
— Понимаю. Я бы и слова сказать не смог.
Он отвел мои локоны от своего подбородка и пригладил их.
— Я оставила ей письмо, — призналась я. — Это все, что я смогла придумать, зная… зная, что больше ее не увижу.
Я сжала губы, чтобы не расплакаться. Джейми нежно погладил меня по спине кончиками пальцев.
— Вот как? Это здорово, англичаночка. И что было в этом письме? Я рассмеялась, правда, смех получился чуточку нервным.

— Держись! — проревел он. — Держись, черт тебя подери!
Я благодушно улыбнулась, едва ли воспринимая его слова. На меня снизошло великое успокоение. Не было больше боли, ничто уже не имело значения. И когда накатила следующая волна, я забыла о необходимости задержать дыхание.
Я успела увидеть ужас в глазах Джейми, а потом мои глаза застила тьма.
— Черт тебя побери, англичаночка! — донесся, словно с огромного расстояния, его гневный и испуганный голос — Черт побери, попробуй мне только умереть! Я тебя сам убью, вот увидишь!
Я была мертва....