Слово «Outlander» впервые появилось в 1598 году в новаторском итало-английском словаре Джона Флорио «Мир словес», где «пеллегрино» обозначалось как «незнакомец, пришелец, чужеземец (outlander), диковинный (чужестранный) человек». Тосканский отец Флорио высадился в Лондоне в 1550 году, спасаясь от инквизиции, поэтому его сын знал, что значит быть чужеземцем. В серии книг Дианы Гэблдон «Outlander» рассказывается об англичанке Клэр Рэндалл, которая была чужестранкой дважды как «сассенах» (саксонка) — в Британии 1940-х годов и затем в Шотландии 18-го века во времена смуты, а после этого она пересекает Атлантику со своим новым мужем-горцем Джейми Фрейзером.
«Outlander» зародился, когда Гэблдон увидела один эпизод сериала «Доктора Кто» 1966 года, в котором был изображен якобит в килте после битвы при Каллодене. В то время Диана была профессором университета, и эта идея вдохновила ее попробовать свои силы в написании исторической фантастики. «Я знала, как проводить исследования, — говорит она. — У меня также был доступ ко всей системе межбиблиотечного абонемента, и я сделала логический вывод, что было бы легче искать вещи, чем придумывать их, и если бы у меня не хватило воображения, я могла бы что-то позаимствовать из исторических записей». То, что начиналось как практика, превратилось в грандиозный проект, и у него выросли крылья: «Я узнавала, о чем были книги, когда писала их. Я писала своими собственными мышцами, кровью, костями и памятью, формируя то, что происходило с помощью воображения».
Именно главная героиня Гэблдон превратила это в историю о путешествии во времени: «Когда я поняла (на третий день написания), что англичанка, которую я только что привела в коттедж, полный шотландцев (в килтах), чтобы посмотреть, что она будет делать, — что она делала совсем не то, что я ожидала, в общем, некоторое время я боролась с ней, пытаясь привести ее в форму и заставить говорить как женщину 18-го века, но она продолжала отпускать остроумные современные замечания — и она также взяла историю на себя и начала рассказывать ее сама. Так что Клэр виновата в том, что в этих историях есть путешествия во времени».
С момента выхода первого романа в 1991 году «Чужестранка» вызвала во всем мире интерес к шотландской истории, культуре и языку. Восьмая часть «Написано кровью моего сердца» вышла в июне 2014 года, а премьера телеадаптации состоялась в августе того же года. Ходят слухи, что его показ в Великобритании был отложен, чтобы не повлиять на референдум о независимости Шотландии, который состоялся месяц спустя. Шотландцы, желающие узнать о своей собственной истории, часто обращаются к художественной литературе, потому что система образования традиционно ориентирована на британских подданных, и «Чужестранка», безусловно, дала им пищу для размышлений, а также донесла их историю до миллионов людей по всему миру. Сериал оказал наибольшее влияние на международный имидж Шотландии со времен «Храброго сердца» (1995), хотя «Горец» (1986), приключенческий фильм о путешествиях во времени с Шоном Коннери в главной роли, возможно, предлагает более близкое культурное сравнение феномена «мужчин в килтах». Не смотря на это, ни один из них даже близко не приближается к подлинности, сложности и исторической достоверности работы Гэблдон.
Развитие романа, действие которого происходит в Шотландии, создание правдоподобных персонажей и сопровождение их в британскую колониальную Америку, было настоящим вызовом для такого заядлого читателя и писателя, привыкшего проверять источники: «Я прочитала все шотландские романы, которые попадались мне в руки; именно так у меня развилось чувство того, что можно назвать доступным шотландским акцентом». Ее знакомство со шотландским и гэльским языками было связано с заботой о правдоподобности: «Хотеть, чтобы книга была как можно более аутентичной в своих исторических деталях (именно так вы погружаете читателя и заставляете его радостно следовать за вами в пропасть, когда вы позже заявляете, что эти стоящие камни на самом деле являются порталом времени…), я подумала, что у меня должны быть люди, которые действительно говорят по-гэльски то тут, то там, пусть даже всего несколько слов».
И это работает. В диалогах она передает интонации шотландской речи и словарного запаса 18-го века, иногда приправленные гэльским, в отличие от послевоенного английского языка среднего сословия, на котором говорит Клэр. Непонимание возникает не только из-за ее взглядов середины 20-го века, но и из-за самой ее английской идентичности. «Отличный прием для рассказа о незнакомце в чужой стране», — замечает Диана. — «Если главный герой (поначалу) не понимает, о чем говорят люди, это приведет к некоторому усложнению, объяснению (без того, чтобы автору приходилось вмешиваться и бить читателя по голове) и экзотичности».
Тридцать лет спустя девятая книга серии «Иди скажи пчелам, что меня больше нет» продолжает очаровывать читателей. Более 1300 страниц, и ни один стежок не пропущен, книга начинается с того, что Клэр и Джейми вновь переживают прошлые травмы, которых на их долю выпало более чем достаточно; моменты размышлений, воспоминаний и выздоровления, предвещающие дальнейшую душевную боль. Их любовь — постоянная нить, пронизывающая исторические перевороты в книгах «Outlander», но это не Бригадун и не Неверленд
(фильм и сериал с фантастическим сюжетом о перемещении во времени). Секс есть, но это не «потрошитель корсажа» (bodice-ripper — романтический женский роман с эротическим подтекстом, действие разворачивается в прошлом). Секс между Клэр и Джейми приземленный, подробный и откровенный, написан с чисто женской точки зрения, убедителен в деталях и особенно находит отклик у женщин-читательниц.
В то время как ее первая книга обретала форму, она написала пробный фрагмент, «в котором молодая женщина объясняет своему брату, что значит быть беременной». Ее тогда небольшой контингент онлайн-читателей был наэлектризован тем, как она описала свой опыт материнства «с осведомленностью и красочностью — потому что это было ярко, поверьте мне». Все романы, в том числе «Иди скажи пчелам, что меня больше нет», разделяют этот акцент на мелочах узнаваемого индивидуального опыта на фоне исторических событий, меняющих мир. «Я пишу небольшими фрагментами, и постепенно они образуют связи и становятся более крупными частями, и на разных этапах работы, если я обнаруживаю что-то Действительно Интересное, что уводит меня (или некоторых персонажей) За грань (физически, умственно или морально…), я просто зачарованно наблюдаю за тем, что произойдет, и готова следовать за развитием персонажа, сюжета, действия и т. д., чтобы всё выяснить».
Окольные пути истории - это уязвимое место Гэблдон: «Я не думаю прямолинейно и не пишу прямолинейно. Я не работаю с набросками, потому что: а) они были бы бессмысленными (потому что все время что-то меняется) и б) выполнение одного из них уничтожило бы весь мой интерес к написанию истории, потому что: в) я полагаюсь на вдохновение и откровение, и набросок является противоположностью того и другого». Она также не чувствует склонности слишком идти в ногу со временем: «Англоязычная культура в наши дни в значительной степени глупа и поверхностна, и (для меня) с ней было бы гораздо менее интересно иметь дело».
Она не боится браться за сложные вопросы — сексуальное насилие над женщинами и мужчинами, рабство и война, — но ее метод позволяет ей относиться к этим темам с большой деликатностью. И хотя история имеет значение — «Я не могла допустить, чтобы Клэр и Джейми решили обойти 45-й год, не затронув политику Франции и Великобритании того времени», — история имеет большее значение, и верность фактам никогда не мешает повествованию.
Есть пять «образцов для подражания», от которых, по словам Гэблдон, она почерпнула «скорее образование, чем вдохновение». Примечательно, что ни один из них не является историческим романистом: «Чарльз Диккенс — у него я научилась, как сделать персонажей яркими и уникальными; Роберт Льюис Стивенсон, который многому научил меня — как построить повествование и сфокусировать сюжет; Дороти Л. Сэйерс – я научилась у нее развитию сюжета, но, что более важно, тому, как показать нюансы социального класса через диалог и рассматривать мораль как неотъемлемый компонент хорошей истории; П.Г. Вудхаус научил меня, как сбалансировать сложный сюжет и периодически выбивать из-под него почву; кроме того как использовать юмор для темпа, а также для развития персонажа. Кроме того, изяществу игры языком для достижения эффекта; и Джон Д. Макдональд — от него я научилась, как охарактеризовать персонаж одним предложением, как обращаться с персонажем на протяжении ряда событий и как искусно создавать предысторию».
Шотландия подходит для исторической фантастики с ее бурным прошлым, драматичным пейзажем и тем, как Хайленд, в частности, пропитан мифами, суевериями и легендами. Поэтому неудивительно, что именно в Шотландии была написана серия исторических романов Вальтера Скотта «Уэверли» (1814–1831). Гэблдон говорит, что познакомилась с «Айвенго» Скотта, когда ей было девять лет, и только что она написала предисловие к новому изданию «Роба Роя». Я бы с удовольствием посмотрел, что она думает о «Редгонтлете», о запланированном третьем восстании якобитов. Как и «Чужестранка», там исследуется, каково принимать чью-то сторону в поворотные моменты истории, стирая границу между фактом и вымыслом.
Я бы сказал, что серия книг «Чужестранка», вероятно, является самым богатым изложением шотландской истории со времен «Хроник Лаймонда» Дороти Даннет из шести романов (1961–1975), в центре которых загадочная фигура Фрэнсиса Кроуфорда из Лаймонда. Подобно величественному описанию Даннет Шотландии 16-го века, вымысел Гэблдон движется по восходящей, выходя за пределы границ, хотя вежливый житель низин Лаймонд отличается от сурового горца Джейми Фрейзера. Гэблдон является поклонницей творчества Даннет и говорит, что планирует вернуться к серии книг о Лаймонде. Даннет однажды заметила о процессе написания, что «воображение — это последнее средство, когда исследование терпит неудачу». Резонирует ли это с Гэблдон? «Больше, чем вы можете себе представить», — говорит Диана. — «Я сама пришла из мира науки — ну, скажем так, некоторые люди считают факты неудобными препятствиями для своего творчества, а я склонна рассматривать их как трамплин». Эта готовность вникать в факты, движимая удовольствием и уважением к точности деталей, будь то научные, медицинские, исторические или лингвистические, — вот что выводит «Чужестранку» на другой уровень.
Доктору Кто, источнику ее первоначального вдохновения, потребовалось времени до 2017 года, чтобы выбрать женщину-доктора на главную роль. Гэблдон, сама путешествующая во времени и меняющая мир доктор, всегда опережала свое время.
