Я не уверена, почему ей потребовалось предупредить меня, но я была заинтригована – не темой секса, конечно, а путешествием во времени! – и поэтому я купила первый том, «Чужестранка». Невозможно было оторваться, с той поры и поныне я просто поглощаю те массивные книги в мягком переплете с тисненным рисунком. И теперь мне тоже грустно, так как я приближаюсь к концу (Хотя, на этой фронте есть и хорошие новости: Гэблдон работает над девятой книгой «Иди, скажи пчелам, что я ухожу» и заявляет, что напишет еще десятую и на этом точка).
«Чужестранка» - это довольно большой, хорошо написанный, безупречно исследованный захватывающий роман, который невозможно отнести к какой-то категории или определенному жанру. Издание «The New York Times» назвало это «жанровым смешением».
Богатый, бурлящий хаос романтики и исторического домысла, это также триллер, изобилующий магическим очарованием, наукой о травах и прочим. Как бы вы его не назвали, но одно можно сказать наверняка: Это международная издательская сенсация. Было продано более чем 30 миллионов копий «Чужестранки» на 44 языках по всему миру со времен опубликования первой книги в 1991 году. Из нее создали ТВ хит на канале Starz, который был продлен на пятый и шестой сезоны. Исполнители главных ролей в шоу: Сэм Хьюэн, привлекательный шотландец, в роли Джейми Фрейзера, и ирландская красотка Катрина Балф, в роли Клэр Рэндалл. И может быть однажды «Чужестранка» станет Бродвейским мюзиклом – ходили разговоры – но вероятно, не пока идет ТВ шоу.
История разворачивается вокруг Клэр, бывшей военной медсестры, которая отправляется во второй медовый месяц в Шотландию в 1946 году со своим мужем Фрэнком. Однажды утром на прогулке близ Инвернеса она забрела в место под названием «Craigh na Dun», древний круг камней, который оказался порталом в прошлое, и Клэр попадает в 1743 год. Не успев и глазом моргнуть, она оказывается в смертельной опасности, и спасает ее удалой горец Джейми Фрейзер. Если вы читали книги, то знаете, что происходит дальше, а если нет, ну что ж, тогда вас ожидает «отменное лакомство». Но предупреждаю: не беритесь за эти книги, пока не будете готовы не откладывать их. И если можете, то прочтите книги «Чужестранка» в последовательности до просмотра ТВ сериала. Таким образом, персонажи обретут формы в вашем воображении, прежде чем актеры «проникнут» в вашу голову. Гэблдон соглашается. «Шоу - это очень хороший спутник книгам, - говорит она. - Но оно не является их заменой».
Создание богатого многоуровневого, тонко детализированного, мультисенсорного мира важно для автора, и она действительно, на самом деле, хороша в этом. Более того, внимание к деталям является основной причиной, почему «Чужестранка» находит такой мощный отклик в сердцах читателей – это делает книги увлекающими. Гэблдон, с которой очень приятно разговаривать, неимоверно красноречива и чрезмерно самоуверенна (упряма, на все есть свое мнение) (немного похожа на Джейми Фрейзера!) и выработала стиль написания, который побуждает – нет, стремительно направляет читателей вперед. Он попросту погружает читателей в чувственный (эмоциональный) мир ее творения, и получается, что это именно то, за чем следует Гэблдон.
«Я начинаю с самой сути — объекта, яркого образа, строчки диалога — и я напишу строчку или две, чтобы постараться уловить, где это было. Написание с эффектом присутствия - это вопрос технического приема, а также видение того, что в этом содержит сенсорный эффект, - говорит она. - Если вы используете любые три или более из пяти чувств в сцене, то сцена станет трехмерной, и зрители почувствуют, как будто они там находятся. Большинство новых писателей используют зрение и слух, но не осязание или обоняние».
Гэблдон не является линейным писателем, и это явно заметно в ее книгах, которые наполнены закрученным сюжетом, неожиданными поворотами и цикличными возвращениями всегда удивительными и восхитительно туманными способами. К тому же, у нее есть непоколебимое убеждение относительно того, что большинству людей из средней школы и выше «промыли мозги учением, что мы должны писать от начала и до конца, создавать черновой проект и полировать его. Умы большинства людей не работают таким образом, - продолжает она. - Я вообще не работаю с черновиками. Я играю с предложением, пока оно не обретет настолько должный вид, насколько возможно. Я абсолютная противоположность линейного писателя».
Некоторые писатели прорисовывают и прорабатывают вещи до мельчайших деталей. Но Гэблдон так не делает. Она продолжает писать в непоследовательной манере – проводя одновременно свое исследование – и видит, куда ее ведут ее персонажи, и как их взаимоотношения дают ход истории. Гэблдон – любительница поболтать (в хорошем смысле), и ее стиль написания, отчасти, это беседа самой с собой: «Как мне описать этот хрустальный кубок 18 века? О, это зимнее дневное время. Это середина дня. Я должна сказать, что это «холодный голубой свет», потому как это зимний день».
Если хитросплетение сюжетов «Чужестранки» вселило в вас ужас, и если вы когда-либо задумывались о том, как Гэблдон сплетает все то множество золотых ниточек воедино, в переливающуюся мозаику, то поразительно подумать, как, благодаря счастливой случайности, это все началось. Гэблдон невероятно продуктивна – и прагматична – и у нее всегда было не менее трех проектов для одновременной работы.
В былые времена она говорила: «Мне нужно продолжать в том же духе, чтобы мне платили». Если она доходила до места в романе, где она впадала в ступор, то:«Я остановлюсь, - говорит она, - и займусь ревизией программного обеспечения для написания. А если снова впаду в ступор, то продолжу работу по заявке на грант. Некоторые люди зависают и останавливаются на кофе или прогулку с собакой. Но те люди не всегда возвращаются обратно, и они не «выпускают продукт». Я доберусь до конца вечера с множеством переделанной работы».
Теперь, конечно же, те ревизии программ и заявки на грант относятся к древней истории. Вместо этого существует задача сохранения темпа (импульса) романов для читателей, которые начали с самой первой книги и прочли книги в последовательности, а также обеспечение достаточным содержанием для тех, кто присоединился в середине серии.
«В серии книг вам хочется, чтобы тот, кто взял с собой книгу в аэропорт, наслаждался ею, а не докучал подписчикам, которые были вместе с вами с самого начала». Она называет это «жаккардовым стилем написания». «Я просто беру несколько нитей тут и там. Учитывая размер книг и их сложность, требуется повышенная изобретательность, чтобы создать это». И подобно каждому писателю, она время от времени буксует и сама теряет импульс. Но когда такое случается – она называет это «холодным днем» - Гэблдон обращается за помощью к одной из 2200 с лишним книг в ее офисной библиотеке. «Я беру одну из книг, пролистываю ее, она служит толчком для чего, и это запускает процесс написания».
Хотя она всегда хотела писать, Гэблдон не намеревалась становиться писателем. Более того, она ученый со степенью бакалавра наук по зоологии из Университета Северной Аризоны, со степенью магистра в области морской биологии из Университета Калифорнии, Сан Диего, Института Океанографии Скриппса, и Доктор Философии в квантитативной этоэкологии из Университета Северной Аризоны.
В 1980-хх она была доцентом по экологическим исследованиям в Государственном Университете Аризоны, в Темпе, и также совмещала свои две другие работы в качестве обозревателя программного обеспечения и писателя стипендианта. Она немного «отклонилась в сторону, получив необычный опыт в научных расчетах – используя компьютеры для выполнения научных исследований». И как будто этого всего было недостаточно, у нее есть муж и, на то время, трое ее детей были младше шести лет.
И затем ей вдруг пришла мысль: «Мне 35, сказала я себе, Моцарт был мертв в 36. Я не хочу стать 60-ти летней и так и не написавшей роман». Гэблдон решила попытаться и написать книгу «для практики», чтобы посмотреть, сможет ли она это сделать. «Решение написать появилось первым, - говорит она, - затем я спросила себя, О чем в Замке Дун
я буду писать? Что для меня будет самым легким? Я научный сотрудник и я знаю, что я могу проводить исследование. Я могла бы исследовать исторический роман!». С учетом выбранного, ей необходимо было определить «что и где» - какой период в истории, какая часть мира. «Я просто находилась в поиске: Американская Гражданская война? Италия во времена Борджиа? Шотландия была чистой случайностью».
Одной вещью, которую она точно знала, было то, что роману требовался конфликт. Ей довелось посмотреть эпизод «Доктора Кто» с молодым шотландцем, одетым в «довольно соблазнительный килт». На следующий день Гэблдон отправилась в библиотеку – на дворе был 1988 год, до Гугла – и впечатала «Шотландия», «Нагорье», «18 век» в каталог компьютеризированных карточек. Она набрала кучу книг домой, и она «подсела». «У Шотландии есть очень богатая культурная традиция, - говорит она. - Шотландцы злопамятны. Они очень самоуверенны (упрямы). И при каждой скале в Шотландии существуют истории». Один герой, Джейми Фрейзер, был назван в честь привлекательного шотландца Джейми из сериала «Доктор Кто».
Неудивительно, что персонаж Клэр был более чем сложной задачей. На третий день написания романа Гэблдон отправилась обратно в библиотеку и быстренько просмотрела шотландскую историю, в поисках конфликта. Она нашла Якобитское Восстание. «Я подумала, что будет хорошо иметь женщину, дурачащую мужчин в килтах, - смеется она. - Если бы это было Англичане против Горцев, то конфликта было бы в большом количестве, если бы я ввела Английскую женщину».
Но Клэр оказалась еще большей «головной болью», чем рассчитывала Гэблдон. «Я боролась с ней две или три страницы, но она просто продолжала делать заумные современные высказывания, так что я сказала ей: Хорошо, я додумаю, как ты попадешь туда позже». И это, конечно же, превратилось в путешествие во времени.
По мере написания Гэблдон разделяет своих персонажей на три типа. Есть «луковицы», типа Джейми и Клэр: «Я добавляю больше слоев, чем больше я с ними работаю». И есть «грибы» типа Лорда Джона или мистера Уиллоуби: «Они просто выскакивают. Я не ожидаю их и не планирую что-то для них». «Крепкие орешки» - это люди, с которыми вы стопоритесь, потому как они реальные исторические люди или они появляются в сюжете, типа Брианны».
Гэблдон прожила в одном и том же доме в Финиксе 30 лет. У нее есть две таксы, и она счастлива в браке с одним и тем же мужчиной, Дугом Уоткинсом (Doug Watkins), уже 47 лет. Она очень дружелюбна и, похоже, любит общаться со своими читателями, которые могут найти ее на TheLITforum.com, литературное онлайн «зависалово», где Гэблдон обнаружила «плывущую по течению 24 часовую литературную коктейльную вечеринку» много лет назад, когда сайт находился в раннем воплощении. У него теперь есть целый раздел под названием Форум Дианы Гэблдон, где фанаты «Чужестранки» могут взаимодействовать друг с другом – и с ней. Когда она не пишет, она читает. Гэблдон научилась читать в три года и никогда не переставала.
На вопрос о том, что ей нравится читать в настоящий момент (помимо томов по Шотландской истории), она отвечает, что у нее «особый вкус к Кельтским криминальным романам Иэн Рэнкина, Эдриана Маккинти и Кристофера Брукмайера».
В настоящее время Гэблдон достигла точки, где она не только отшлифовала свое мастерство, но, все еще являясь профессором в душе, может многим поделиться с подающими надежду писателями. Время от времени, она удаляется в свой старый семейный дом в Флагстаффе, чтобы писать в уединении, что она очень любит. Но это не обязательно.
«Сам акт написания «пропитает» ваши синапсы (связи между нейронами). Даже если у вас есть всего 10 минут в день, чтобы писать роман, в конечном итоге, вы его напишите, - говорит она. Как однажды сказал Э.Л. Доктороу (американский писатель), - Писать роман это как водить машину ночью. Вы никогда не видите дальше света передних фар, но таким образом вы можете проехать весь путь». «Еще в самом начале я решила, что если окажется так, что у меня отсутствует воображение, то я могу стянуть вещи из истории, - смеется Гэблдон. - Это сработало довольно хорошо».
Источник
)
, ну ботоксом то наверное точно балуется 
